Об ошибках и недостатках. Часть II

Об ошибках и недостатках. Часть I

ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИЕ И ИНЫЕ ЗАБЛУЖДЕНИЯ В ПРАВОСЛАВИИ

Ожидания «конца света» в западноевропейской церкви

Ожидания «конца света» в восточной православной церкви

Кстати, об ошибках…

А как же Вселенские соборы?

Послесловие

Во второй части темы «Об ошибках и недостатках» мы рассмотрим примеры западной церкви (вкратце) и православия. Некоторые ревностные представители данных направлений имеют особенность судить об истинности религиозного поклонения, ссылаясь на наличие в той или иной конфессии фактов ошибочных пониманий или даже преждевременных ожиданий эсхатологического порядка. По их мнению, если в какой-либо конфессии имели место подобные примеры, значит, она автоматически подпадает под категорию «секты», «ложного поклонения» и так далее. Тем не менее, такое суждение со стороны вышеперечисленных религиозных направлений выглядит весьма странно, учитывая, что в их собственной истории примеров подобных ошибок и заблуждений более чем достаточно. Мы рассмотрим эти факты подробнее…

Ожидания «конца света» в западноевропейской церкви

Назначение очередных сроков «конца света» было довольно привычным делом для западноевропейской церкви. Профессор РГГУ Наталья Басовская отозвалась об этом факторе, как о «первом знаке цивилизации средневековой Западной Европы». По ее словам, принявший христианство Рим еще в первой половине 1-го тысячелетия воспринимал вторжение варваров в качестве наглядного подтверждения преддверия «конца света». «Христиане… жили как очевидцы конца света», - подчеркивает автор (Н.И. Басовская «Зарождение средневековой цивилизации Западной Европы»).

Целый ряд несбывшихся предсказаний о наступлении светопреставления принадлежал лицам, считавшимся значительными фигурами в жизни церкви. Так, знаменитый епископ и теолог Иларий Пиктавийский (315–367), за свою ревностную защиту идеи божественности Христа прозванный «Афанасием Запада», предсказывал возвращение Иисуса в 365 году. Тем не менее, даже такая грубая ошибка Илария не помешала папе римскому Пию IX в 1869 году провозгласить его «учителем Церкви».

Святой Мартин, епископ Тура (316 – 397 гг), почитаемый как католической, так и православной церквами, предсказывал конец света к 400 году. Он также безоговорочно утверждал: «Не существует никаких сомнений, что Антихрист уже родился».

На 500 год пророчествовал пришествие Христа знаменитый грекоязычный христианский историк Секст Юлий Африкан (ок.160 - ок.240 гг). В свою очередь святой епископ Григорий Турский (ок. 538 – ок. 594 гг) отвел этому событию период между 799 и 806 годами.  

Папе римскому Сильвестру II (946–1003) принадлежит предсказание конца света на полночь с 31 декабря 999 г. на 1 января 1000 г. Несбывшееся предсказание папа оправдал тем, что своей молитвой спас человечество от неминуемой гибели. Чуть позже, новую дату светопреставления назначили на 1033 год, мотивируя это тем, что 1000 лет следует отсчитывать от года смерти Христа. 

Другой римский папа, Иннокентий III (1161–1216), озвучил новую дату – 1248 год. При этом он исходил исключительно из антиисламских соображений, прибавив к дате возникновения этой религии 666 лет. 

«Ожидание "конца света" особенно усиливалось в связи с каким-нибудь природным или политическим потрясением в истории государств и народов. Например, солнечное затмение, приближение комет, голод или эпидемия якобы подтверждали усиление деятельности сатаны перед ожидаемым пришествием Иисуса Христа. "Конец света" ожидался и при приближении круглых дат. В Европе особенно активно ждали светопреставления к 1000 году от рождества Христова. По мере приближения этого года, а также 999 , 1001,а также 1033 годов (апокалиптического тысячелетия плюс числа земных лет Христа), люди в разных странах впадали в состояние сущего безумия. Одни становились сверх меры религиозными, другие-наоборот. Люди молились то Богу, то Сатане. "Конец света" ожидался также в 1027 - 1041 годах в связи с чем увеличилась раздача подаяний и умножилось количество паломников, а также отлучений от Церкви. По учению итальянского богослова Иоахима Флорского (1132-1202 гг) после 1260 года "нечестивые будут стерты с лица земли", начнется идеальная "эра святого духа"-"царство мира и правды на земле". Скорого наступления "царства святого духа" на Земле ожидали и члены религиозно-общественных движений амальрикян во Франции и апостольских братьев в Италии (ХIII - XIV века)» (Михаил Богословский «Нерешенные проблемы христианства»).

«В XV веке [День Суда] ждали опять. И между прочим, один из мотивов путешествия Колумба в Новый свет, в Америку, — это поиск такой земли, где можно будет укрыться от конца света. И поэтому 1492 год — условная веха конца Средних веков» (Н.И. Басовская «Зарождение средневековой цивилизации Западной Европы»).

Ожидания «конца света» в восточной православной церкви

Насколько ожидания приближающегося «конца света» были присущи восточной православной церкви? Ответ мы находим в статье «О конце миробытия», размещенной на сайте Пензенской и Нижнеломовской епархии. 

«Существовали вполне конкретные ожидания, связанные с 1037 годом. Как известно, в Европе внимание верующих было сосредоточено на 1000 годе, и ненаступление Конца Света вызвало серьёзные изменения в жизни людей. На Руси к 1000 году христианское самосознание ещё не сформировалось в должной степени, это произошло несколько позже. Кроме того, на Руси использовали другую систему исчисления. Появилась теория, объясняющая, почему Конец Света в 1000 году не наступил. Согласно популярному в то время апокрифическому писанию «Откровения Мефодия Патарского», тысячу лет надо было считать не от рождения Христа, а от его смерти. Кроме этого было известно, что после воскресения Иисус спустился в ад, где вёл битву с дьяволом, в результате чего связал его на тысячу лет и освободил грешников. То есть Антихрист должен был вырваться из оков в 1033 году; в течение трёх с половиной лет должно было продолжаться его царство. 
К 1037 году ожидалось Второе Пришествие. Именно к этому времени оказывается приуроченной постройка в Киеве Золотых ворот и Софийского собора по образу константинопольской Софии, а также монастырей святого Георгия и святой Ирины (крестильные имена Ярослава и Ингигерды). Именно тогда же, судя по всему, создаётся «Древнейший летописный свод». Функция летописей в таком случае состояла в письменном «отчёте о проделанной работе» перед Господом (что естественно, если вспомнить, какое отношение существовало в ту пору к написанному слову, особенно если учесть, что летописи были доступны лишь верховным правителям). 
Что интересно, соответствующим знаком могли посчитать и смерть тьмутараканского князя Мстислава Владимировича в 1036 году, в результате чего вся Русь сосредоточилась под единым правлением Ярослава. Впрочем, расчётных шкал было несколько, но их совпадение вызывало полную уверенность в грядущем. 
Существовало предсказание, что Конец Света наступит, когда Пасха придётся на праздник Благовещения (25 марта). Так вот, в 1038 году Благовещение выпало на Великую Субботу, что было почти точным попаданием. Именно в этот день митрополит Иларион прочитал своё знаменитое послание — «Слово о Законе и Благодати», в котором утверждал, что для спасения достаточно простого крещения и соблюдения ритуала. И только спустя несколько десятилетий, когда стало окончательно ясно, что Конец Света откладывается, появилась идея о том, что этого недостаточно и, помимо обрядовой стороны, необходимо ещё и соответственное поведение — этика. В ХV веке эти понятия разграничатся под широко известной, но мало понимаемой сегодня терминологической парой «вера и правда». («О конце миробытия». Сайт Пензенской и Нижнеломовской епархии)  http://kuvak.prihod.ru/propovedcategory/view/id/15568

Следующей значимой датой Второго Пришествия в православной церкви стал 1492 год. Так как летоисчисление на Руси в то время шло по византийскому календарю, на этот год выпадали, как считалось, 7000 лет «от сотворения мира». Общепринятым мнением в церкви было убеждение в конце мира на исходе 7000 лет.

«В преддверии 1492 года прогнозировали "конец света" различные православные церковные деятели. Причем одни ожидали его в марте этого года, ибо в марте, по их расчетам, был сотворен Адам и в марте же был распят Христос. Другие сходились на том, что тотальное светопреставление должно наступить не ранее дня Петра и Павла, то есть 12 июля 1492 года, но не позднее 27 января 1493 года, когда с недели мытаря и фарисея начинался очередной пасхальный цикл 7001 года от "сотворения". На Руси, например, эти предсказания вызвали величайшую панику. Люди бросали все что нажили, переставали пасти скот и засевать поля. Народ валом валил в церкви…» (Михаил Богословский «Нерешенные проблемы христианства»).

«На 1492 год был назначен очередной «конец света». Пасхалия была рассчитана только до этого года, о чём в конце делалась приписка: «Сие лето на конце явися, в оньже чаем всемирное торжество пришествие Твое». Считалось, что это 7000 год от Сотворения, а 7000 лет — это срок существования мира. В этот год Христофором Колумбом была открыта Америка. В 1491 году многие не засеяли свои поля, из-за чего наступил голод. Виновниками несостоявшегося «светопреставления» были объявлены «жидовствующие», которые с самого начала отнеслись к этой дате скептически. 
Далее сакральными датами были 7007, 7070 и 7077 годы от С. М. (с последними двумя датами фактически совпадает опричнина), а также — 1666 г. от Р. Х., к которому, судя по всему, были приурочены преобразования Никона и Раскол. С тех пор православные подобными расчётами не занимаются, а Пасхалия по решению Московского церковного собора была продлена новгородскими учёными, во избежание соблазнов, на 1000 лет вперёд — до 2492 года» («О конце миробытия». Сайт Пензенской и Нижнеломовской епархии).  

Ожиданиям конца света в 1492 году уделено внимание и в статье «Эсхатологические ожидания в христианской культуре X-XI веков», размещенной на одном из православных миссионерско-апологетических сайтов:

«Приближение страшного 7000 г. инициировало в Византии процессы, аналогичные тем, что пережила Западная Европа в X-XI вв. Всемерно способствовали обострению эсхатологических чаяний в Византии внутренние смуты и внешнеполитические неудачи, поставившие некогда могучую империю перед лицом неизбежной катастрофы… Как известно "все греческие пасхалии не идут далее 7000 лет от сотворения мира и в конце их иногда говорится о приближении кончины мира". Чрезвычайно показательно, что одна из этих пасхалий связывала наступление конца мира с бедствиями, угрожающими Константинополю. Эсхатологическими пророчествами была пронизана византийская литература. Константинопольский патриарх Никифор Ксанфопул не сомневался, что "по седми тысящ лет будет приход". Ожидания конца мира, страх перед ним пробуждает Феофана, Кекавмена, Георгия Акрополита или Дуку видеть в набегах "варваров", землетрясениях, эпидемиях и неурожаях проявление карающего Божьего гнева. Концентрированным выражением эсхатологических настроений стал Плачь Алексея Макремволита "На разрушение Св. Софии от многократных землетрясений". Автор Плача видит несомненные признаки конца света в разрушительных землетрясениях, в тучах саранчи, в разливах рек, ливнях и граде, в затмениях солнца и луны» http://www.k-istine.ru/base_faith/eshatologia/eshatologia_andreev.htm

В ожидании скорой кончины мира многочисленные православные источники обильно предоставляли расчёты и пояснения для «лучшего понимания» народом исполнения ожидаемых событий:
«Кроме Библии, основой эсхатологических представлений на Руси послужили: слово "Ипполита Римского об антихристе", "Откровение Мефодия Потарского", жития Андрея Юродивого, Василия Нового и др. Целый ряд текстов с эсхатологической тематикой, бытовавших на Руси, приурочивал конец света к исходу седьмой тысячи лет… Чрезвычайно показательно, что в XV в. широко распространились у южных славян и на Руси всевозможные астрономические сборники, альманахи, пасхальные таблицы с натурфилософскими и эсхатологическими комментариями… Все основные расчёты относили ко времени, когда закончится именно седьмая тысяча лет. Так, например, в 1459 г., за 33 года до конца света должен родиться антихрист. "В лето 6967 будет рождество антихристово. И будет в рождении его трус, таков никакоже никоколиже не бывал прежде времени того окоянного, и лютого, и страшного. И будет плач велик по всей земли вселенской. И в ты дни зри круг Солнцю и Луне, и начнут бытии знамения в них, и гибости звезд на небеси, а плач на земли. Умножися беззакония на земли, пощади нас, о Владыко" [Из пасхалии середины XV в. на 6965-6969 (1457-1461) гг.]. В пасхальных таблицах 1470 г. обозначен как начало царствования антихриста. К 1487 г. приурочено царствование последнего царя».

«Столетие после Куликовской битвы было временем апокалиптических ожиданий. Церковный календарь («Пасхалия») заканчивался 7000 (1492) годом, возле которого переписчики ставили характерные пометки, например: «В Царьграде  князь Михаил» или «В сие лето чаем и всемирное Твое пришествие». Падение Константинополя сделало Москву центром мира, новым Иерусалимом, городом великого князя Михаила. Излюбленные апокрифы того времени говорили о том, как этот князь во главе "народа русов" освободит Царьград от власти "измаильтян"» («Наука и Религия», 1992, № 1).

«По православному летоисчислению 1492 г. должен был стать последним годом земной истории. В соответствии с древними пасхалиями в ночь с 24 на 25 марта 1492 г. истекало 7 тысяч лет от сотворения мира. В это время должен был прийти Христос и наступить конец света. Об этом свидетельствовали авторитетные византийско-болгарские источники, например, “Небеса” Иоанна Дамаскина, “Жития Андрея Юродивого” и др. Одним из признаков приближающегося Второго пришествия Христа считалось падение Константинополя. В 1453 г. Константинополь действительно был взят турками. Это событие резко усилило эсхатологические настроения в православной среде» (Е.В. Зайцев «История соблюдающих субботу на Руси»).


Нельзя сказать, что столь яркие ожидания кончины мира к завершению XV века были присущи неким малозначительным фигурам православной церкви. Наоборот, данное убеждение было свойственно всей церкви в целом и ее отдельным значимым лицам в частности. Об этом с уверенностью писали «святители», «преподобные» и «чудотворцы», те, кто занимал чины «митрополитов» и «архиепископов».   http://www.belmagi.ru/russia/3leto.htm#8

«Аналогичные эсхатологические пометы появлялись не только под 7000, но и под 6967 (1459) год, поскольку считалось, что если Христос был распят в 33 года, то Антихрист, его антипод и пародия, должен явиться за 33 года до конца света («В лето в 6967… боудет Рожество Антихристово… Оувы, оувы, будет нам, грешным, тогда горе, беда велика…»). Тема последних времен звучит в некоторых житиях, созданных задолго до самой даты (например, в «Житии Сергия Радонежского», где сказано, что святой воссиял в конце седьмой тысячи лет), и посланиях церковных иерархов, которые были написаны еще за столетие до грозного 7000 года. Например, митрополит Киприан в послании игумену Афанасию (около 1381–1382 годов) писал: «ныне есть последние времена, и летом скончание приходит, и конец веку сему» («Антихрист, 1666 год и Петр I») http://arzamas.academy/materials/169

Неисполнившиеся ожидания скорого Пришествия в 1492 году обескуражили не только обычный народ, но и высшее православное духовенство. Чтобы как-то исправить неловкое положение, высшие лица православного клира приняли решение об установлении дальнейших дат церковных пасхалий. 

«В то время, как известно, и в Греции, и в России было общераспространенное мнение, что с окончанием седьмой тысячи лет от сотворения мира должен окончиться мир и явится Всемирный Судия. Конец седьмой тысячи падал на 1492 г., до этого же года был доведен у нас и миротворный круг, или наша церковная пасхалия, и далее не продолжен. Между тем роковой год приближался и настал, а кончины мира не последовало... Нужно было успокоить православных и установить для них пасхалию на последующее время. И вот, в самом начале осьмой тысячи лет, в сентябре 1492 сентябрьского (а следовательно, в сентябре 1491 январского) года повелением великого князя и, разумеется, с согласия митрополита Зосимы собрались в Москве все до одного русские святители, в том числе и Геннадий, и вместе со всем освященным Собором определили "написати пасхалию на осмую тысящу лет... по преданию св. отец, иже в Никеи Седмаго Собора". Но осуществить это определение не спешили» (Макарий Митрополит «История Русской Церкви в период постепенного перехода ее к самостоятельности (1240-1589)»).

Во времена Смуты ожидания скорого конца на Руси снова обрели силу. «Если простые люди передавали друг другу истории о страшных видениях и знамениях, то ученые книжники разворачивали произошедшие события в целый апокалиптический сценарий. Лжедмитриев I и II они уподобляли Антихристу, обоих называли слугами дьявола или Лжехристами, а их общую жену Марину Мнишек — вавилонской блудницей. Полякам была отведена роль «нечистых» народов, осквернявших православные (то есть христианские) святыни» («Антихрист, 1666 год и Петр I»).

Воцарение Михаила Романова на московском троне в 1613 году положило конец временам Смуты, но вовсе не бурным эсхатологическим ожиданиям. Вольная интерпретация числа 666 из книги Откровения 13:18 заставила духовенство связать Второе пришествие Христа с 1666 годом. К тому времени эта идея получила свою подпитку благодаря таким популяризированным на Руси документам, как «Кириллова книга» (1644 год), «Книга о вере» (1648 год) и ряде других.
«А по исполнении лет числа, тысящи шести сот шестидесяте шести… настоит день Христов, якоже рче апостол», — говорилось в «Книге о вере», изданной в Москве в 1648 году. Пришествие Антихриста должно было произойти через 18 лет, и людям настоятельно советовали готовиться: «И не несть ли быти готовым подобает, аще кто достигнет тех времен, на брань с самим диаволом!»

На сайте Кафедры церковной истории Московской Православной Духовной Академии мы находим следующую информацию:
«Большое распространение получили книги, в которых не только толковался Апокалипсис, но и предрекалось падение Третьего Рима [т.е. Московского государства]. Интересно отметить, что эти книги имели «благословение» самого царя Михаила Федоровича. Так, в «Кирилловой книге» имелось послесловие, говорящее, что царь Михаил «повеле сию предобрую книгу от различных святых отец учиненную на различныя ереси во един куп совокупити и яко корабль многим богатством наполнити и печатным тиснением вообразити, и пустити ю во всю свою русскую землю всякому православному христианину, хотящему ея прочитати, и божественныя догматы видети, и та еретическая уста заграждати» (В. Ступин «Эсхатологическое напряжение на Руси XVII века»)
http://history-mda.ru/publ/eshatologicheskoe-napryazhenie-na-rusi-xvii-veka_4352.html

«На Руси 1666 год был связан, вероятно, с самым ярким всплеском эсхатологических ожиданий, основанных на хронологических вычислениях» («Антихрист, 1666 год и Петр I»). Впрочем, масло в огонь также подливали события, которые, на первый взгляд, соответствовали интерпретациям православных исследователей. Так, еще в конце XVI века книжник Стефан Зизаний написал «Казанье об Антихристе», в котором пояснял причину несбывшихся ожиданий, связанных с 1492 годом, преждевременностью выводов, но указывал на скорый конец света, которому будет предшествовать насаждаемая Антихристом в православных храмах католическая «мерзость запустения».

«В начале XVII века другой украинско-белорусский книжник, Захария Копыстенский (умер в 1627 году), создал особую историко-эсхатологическую теорию, согласно которой вся история христианского мира знаменуется четырьмя великими отпадениями от правой веры. В 1000 году отпали в ересь западные христиане (1054 год — раскол православной и католической церквей). В 1600 году отпали православные древней Киевской митрополии (в 1595–1596 годах подписана Брестская уния, по которой большинство епископов митрополии перешло в унию, то есть католичество при сохранении православной обрядовости). Впереди людей ждут два последних отпадения — в 1660 и 1666 годах, а за ними — конец света. Эта идея тоже вошла в «Кириллову книгу») («Антихрист, 1666 год и Петр I»).

Все эти трактовки об отступлении от «истинной православной веры» накануне кончины мира в глазах духовенства и остального народа достаточно слаженно вписались в картину происходящих на Руси в середине XVII века событий. «Можно сделать вывод, что в русском обществе XVII века настроения ожидания близкого конца света были достаточно велики. Оставалось только поднести спичку, чтобы бочка с порохом вспыхнула. Этой спичкой стала проводимая патриархом Никоном церковная реформа, совпавшая (случайно или нарочно) по времени с ожидаемым пришествием антихриста и падением Русской Церкви» (В. Ступин «Эсхатологическое напряжение на Руси XVII века»). 

В 1653 году новоизбранный патриарх Никон начал масштабную религиозную реформу русской церкви на греческий манер, что привело значительную часть духовенства и паствы в ужас и возмущение. Как результат – произошел раскол церкви. В тот самый ожидаемый 1666 год в Москве состоялся Большой Собор, на котором присутствовали также Антиохийский и Александрийский патриархи. Собор утвердил суть никоновских реформ, а на старые обряды наложил анафему, чем окончательно убедил массы православного народа и несогласного с патриархом духовенства в произошедшем «антихристовом отступлении». В понимании «старообрядцев», конец мира наступал со всей очевидностью, что заставило многих из них прибегнуть к актам самосожжения, только бы не оказаться вовлеченными в «антихристову ересь». Впрочем, даже после того, как миновал 1666 год, у несогласного духовенства и его сторонников еще долгое время сохранялись убеждения, что Антихрист уже пришел и царствует на Руси, понимая под ним попеременно, то одну, то другую личность, включая также Петра I, не особо жаловавшего православную церковь и ориентируя государство на реформы по иноземному образцу.

Предсказание о конце света принадлежит и широкопочитаемому православному святому Серафиму Саровскому (1754 – 1833 гг). Разумеется, оно тоже осталось не исполнившимся. Как выразился протоиерей Игорь Пчелинцев, «святые, даже батюшка Серафим, могли ошибаться. Это нисколько не подрывает их авторитет… Святые – только человеки. И в вопросах, ответы на которые знает только Господь, ошибаться могли» http://www.pravmir.ru/stoit-li-verit-predskazaniyam-o-konce-sveta/

Кстати, об ошибках…

Православные святые допускали ошибочные утверждения и даже несогласия между собой, не только по эсхатологическим доктринам, но и по ряду иных вопросов, причем, не обязательно относящихся к вопросам веры.

Священник Олег Стеняев приводит один из подобных примеров: 
«Святитель Феофан Затворник в свое время написал обширное письмо в ответ на вопрос одной дамы, спросившей его о жизни на других планетах. Он серьезно рассуждал о том, что, может быть, так оно и есть. Более того, он утверждал, что есть миры, где грехопадение происходило в более сложной форме, и есть миры, где ангелы приходили на помощь людям. А наш мир знаменателен тем, что в него сошел Иисус Христос. В этом письме святитель Феофан исходит из предпосылки о нецелесообразности для Бога создавать звезды и планеты, не делая их обитаемыми» http://www.portal-credo.ru/site/?act=authority&id=965

Не все просто у «боговодимых» отцов церкви было и с пониманием классического вопроса о форме Земли. На этот счет именитые святые отцы зачастую были склонные провозглашать совершенно антинаучные взгляды.

«Все без исключения представители антиохийской школы отвергали теорию шарообразности земли и считали ее плоской. Так, о Феодоре Мопсуэстийском Иоанн Филопон сообщает, что он представлял себе мир в виде рассеченного по оси цилиндра, так что в основании его находился плоский четырехугольник, длина которого больше ширины. Края неба, по мнению Феодора, лежали на земле. Противником учения о Земле-шаре был и патриарх Фотий Диодор Тарсский, эту идею отвергал в своих гомилиях Иоанн Златоуст. А Ефрем Сирин, вопреки мнению большинства антиохийцев, считал землю не прямоугольником, а плоским кругом, и с ним солидаризировался и Равеннский Аноним» (Сергей Валянский, Дмитрий Калюжный «Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона»).

На одном из православных сайтов приводится аналогичная информация:
«Представители антиохийской школы (Ефрем Сирин, Феодор Мопсуэстийский, Иоанн Златоуст, Севериан Гавальский) отрицательно относились к идее шарообразности Земли и небесных сфер. В их космогонической системе небесный свод опирался на Землю, что делало невозможным ее движение. Для объяснения смены дня и ночи в эту систему вводятся горы, за которыми скрываются светила], устройство Вселенной таково: небо в форме свода окружает плоскую четырехугольную землю, омываемую со всех сторон мировым океаном» (Беляева Г.С. «Книги о создании и строении мира») http://www.voskres.ru/oikumena/kosm.htm 

Между тем, почитаемый православной и католической церквами святой преподобный Иоанн Дамаскин (675 - 754) утверждал о кометах, что они «служат некоторыми знамениями, возвещающими, например, о смерти царей». В свою очередь, о массе небесных светил Дамаскин писал, что «солнце и луна подвержены превращениям и изменениям… Некоторые утверждают, что солнце во много раз более земли, а святые отцы считают его равным земле» (Св. Иоанн Дамаскин «Точное изложение православной веры», гл. VII.)

Подобные примеры перечисляются на другом православном сайте: 
«Свт. Василий Великий в своих "Беседах на Шестоднев" говорит: "Некоторые заметили даже, что срубленные и обожженные сосны превращались в дубы" (стр. 88); "Кто же сомневается об эфире, что он не огнен, и не в раскаленном состоянии?" (стр. 53); "Что воспрепятствовало бы Чермному (Красному) морю наводнить собою весь Египет, который в сравнении с ним составляет впадину?… Египет ниже Чермного моря…" (стр. 65-66); "Огонь… совокупно занял все надземное пространство" (стр. 67-68); "Каждая стихия, вследствие общего качества, соединяется со смежной к ней стихией, а вследствие общения в сродном, соединяется и с противоположной. Например, земля, будучи суха и холодна, соединяется с водой по сродству холодности, а чрез воду соединяется с воздухом, потому что вода, поставленная в средине между землей и воздухом,… прикасается… холодностью к земле, а влажностью к воздуху" (стр. 71). Преподобный Иоанн Дамаскин… принимает учение Аристотеля о четырех стихиях. Естественно, ни один человек в настоящее время этих мнений не разделяет.
Объяснение свт. Григорием Нисским физиологии сна тоже является устаревшим. Никто теперь всерьез не будет говорить, что "когда внутри от естественной теплоты воскипает пища, пары… собираются в объемах головы наподобие дыма, просачивающегося в стенные щели. Потому, испаряясь оттуда через каналы чувственных способностей, расходятся по телу, причем неизбежно останавливается чувство, оттесненное проходом этих паров" (Св. Григорий Нисский. Об устроении человека. СПб., 1995, стр. 40)».

Православный автор статьи делает заключение: «Можно привести и еще не один десяток подобных цитат, но цель данной работы – не поразить читателя их количеством, а лишь подтвердить необходимость трезвого подхода к изучению святоотеческого наследия» (Священник Дмитрий Моисеев «Ошибались ли святые?»)  http://knigy-dlya-vseh.ru/intlibs.html?id=1857

Известный православный деятель протодиакон Андрей Кураев также вынужден констатировать досадные факты ошибочных утверждений церковных авторитетов прошлого:
«Да, труды Отцов не безгрешны. В них есть и исторические ошибки, и воспроизведение тех научных представлений, которые были характерны для культуры их времени и которые, конечно, несовместимы с теми знаниями о мире, которыми располагает культура современная. Так, св. Филастрий Бриксийский около 385 г. в своей "Книге ересей" при перечислении 156 ошибочных доктрин среди еретиков помещает и тех, кто допускает движение земли, а также допускает для звезд и планет другие названия, кроме тех, которые находятся в книге Иова».

В частности, «исторической ошибкой» Андрей Кураев называет «мнение едва ли не всех Отцов древности о том, что греческие поэты и философы заимствовали свои воззрения из книг еврейского пророка Моисея». Он также признается: «Например, нет необходимости соглашаться с мнением блаж. Августина, повторяющим убеждение древних биологов, в том, что "мыши, ящерицы, саранча, жуки, мухи, блохи: могут рождаться без полового совокупления из каких-нибудь вещей вследствие порчи вещей" (О Граде Божием. 15,27). Нет нужды считать церковным и мнение священномученика Климента Римского: "Около Аравии есть: птица, которая называется Феникс. Она рождается только одна и живет по пяти сот лет. Приближаясь к своему разрушению смертному, она делает себе гнездо, в которое, по исполнении своего времени, входит и умирает. Из согнивающего же тела рождается червь, который, питаясь влагою умершего животного, оперяется." (I Посл. к Коринфянам, 15)» (Андрей Кураев «Святые люди и их книги» http://pravbeseda.ru/library/index.php?page=book&id=591#2

На этом фоне вовсе не выглядит удивительной реакция православного духовенства на Руси средних веков в вопросах всеобщего просвещения народа, развития науки и техники. Достаточно вспомнить печальную участь первого российского книгопечатника Ивана Федорова, вынужденного из-за возрастающего давления со стороны прекратить производство книг и покинуть страну. По признанию самого Федорова, эти противодействия исходили «не от Государя, но от многих начальник и священоначальник, которые на нас зависти ради многие ереси умышляли». Впрочем, Федорову еще повезло. Учитывая, насколько кровавой, беспощадной и продолжительной на Руси была православная инквизиция, счет ее жертв смело идет на тысячи.
  http://grekulov.narod.ru/index.htm   
  http://rus-baptist.narod.ru/sozhzhenia.htm   
  http://www.torturesru.com/dle/execution/page,7,865-sozhzhenie-zazhivo.html

«Собор же надо учинить лишь для того, чтобы казнить еретиков — жечь и вешать!» (Святитель Геннадий, архиепископ Новгородский, 1490 год). 

«Всем христианам подобает осуждать и проклинать еретиков и отступников, а царям, князьям и мирским судьям подобает посылать их в заточение и предавать лютым казням» (Святой Иосиф Волоцкий, 1503 год).

«Будет кто иноверцы, какие ни буди веры, или и русской человек, возложит хулу на господа Бога и спаса нашего Иисуса Христа, или на рождышую его пречистую владычицу нашу богородицу и приснодеву Марию, или на честный крест, или на святых его угодников, и про то сыскивати всякие сыски накрепко. Да будет сыщется про то допряма, и того богохульника обличив, казнити, сжечь […] А будет кого бусурман какими нибудь мерами насильством или обманом русского человека к своей бусурманской вере принудит, и по своей бусурманской вере обрежет, а сыщется про то допряма, и того бусурмана по сыску казнить, сжечь огнем безо всякого милосердия» («Соборное уложение», 1649 год; 1 гл, 1 ст и 22 гл, 24 ст).

Даже в период, когда сжигать неугодных или рубить им головы со стороны православной церкви стало выглядеть несколько не соответствующим духу просвещенного времени, почитаемые «святые» все же могли позволить себе проявить исключительно нехристианский дух. По признанию Андрея Кураева, «уже в недавние времена (в 1908 г.) в дневнике о. Иоанна Кронштадтского появилась запись: “Господи! Не попусти Льву Толстому дожить до праздника Рождества Божией Матери, Которую он так хулит!"» 

Андрей Кураев констатирует и факт исключительно богословских заблуждений, в которые впадали православные «святые». Как он сам выражается, «надо быть готовым и к тому, чтобы встретить в святоотеческих трудах и богословские ошибки». Цитируемый им св. Фотий Константинопольский признает, что «многие отцы неточно выражались», а порой «подпадали под человеческое неведение» и «уклонились даже от пути». По выражению св. Марка Эфесского, «ибо возможно, что кто-нибудь и учителем является, а все же не все говорит совершенно правильно». Иоанн Кассиан Римлянин, говоря о книгах бл. Августина, замечает: «Даже у весьма ученых мужей есть то, что можно рассматривать, подвергая сомнению». Василий Великий говорит о сщмч. Дионисии Александрийском: «Я не восхищаюсь всем тем, что написано сим мужем; а есть нечто, что и совершенно не одобряю».

В виду этих обстоятельств не кажется странным высказывание, которое делает священник Дмитрий Моисеев: «Мы не должны слепо принимать все святоотеческие высказывания, относящиеся к вопросам догматическим» («Ошибались ли святые?») Тем не менее, по мнению православного клира, даже такие очевидные ошибки не должны свидетельствовать о ложной сущности этих «отцов» или подвергать сомнению их «боговодительство». По словам того же Фотия, «мы оставляем их в числе отцов точно так же, как бы и не говорили они того, оставляем частью за знаменитость их жизни и славу добродетелей, частью за непорочность веры их в прочих отношениях, но не следуем тем словам их, где погрешили они».

А как же Вселенские соборы?

«Более того, ошибались даже Соборы, чьи решения признаны каноническими», - признается священник Дмитрий Моисеев. Данное признание весьма важно, особенно учитывая расхожее оправдание со стороны церковных защитников, заявляющих, что ошибочные утверждения «отцов церкви» есть лишь пример их частного мнения. Непререкаемым же авторитетом, по их утверждению, являются только догматы и каноны Вселенских соборов, которые не могут быть ошибочными, а потому обязательны к исполнению. Тем не менее, такое утверждение так же выглядит весьма поспешным.

Собственно, к числу Вселенских соборов, признаваемых православной церковью, относятся только первые семь, последний из которых состоялся в далеком 787 году (т.н. II Никейский собор, который, соответственно, осудил иконоборческое решение предыдущего собора, проведенного в 754 году, но и сам был подвергнут критике следующим иконоборческим собором в 815 году). Между тем, далеко не все каноны признаваемых православием соборов в настоящее время применяются даже самой церковью. 

Так, профессор Московской духовной академии А.И Осипов замечает: 
«Если вы возьмите Книгу Правил, принятых Вселенскими Соборами, вы бы там увидели очень интересные вещи. Множество правил, которые были приняты Вселенскими Соборами, не могут даже применяться. И не применяются. Их просто невозможно применить». В частности, Осипов обращает внимание на 11-е правило Трулльского собора (691 год), запрещающего под страхом наказания «вступать в содружество с [иудеями], ни в болезнях призывать их, и врачества принимать от них, ни в банях купно с ними мытися. Если же кто дерзнет сие творить, то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен».

Строго говоря, данное каноническое правило подразумевало отлучение от церкви любого человека, который бы имел дружеские отношения с евреями, лечился у врача-еврея и даже бы мылся с таковым в одной бане. Стоит ли говорить, что, согласно этому канону, сегодня практически все прихожане церкви должны были быть объявлены отлученными? 

По словам профессора, на соборах также «осуждалась ересь. Все те, кто принадлежал к ней, изгонялись из империи, или сами бежали, чтобы не попасть в тюрьму. Слышите какие вещи были? Попробуйте это применить сейчас! Да, надо изгнать всех атеистов, правда? Всех иноверных, инаковерных  и т.д.» (А.И. Осипов «Могут ли ошибаться Соборы?»)

Нынешняя православная церковь отказывается от исполнения довольно многих канонических решений, принятых Вселенскими соборами. Одним из типичных примеров тому можно назвать 80-е правило, принятое на VI Вселенском соборе, который проходил в 680 году в Константинополе. Правило звучит следующим образом:
«Если кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или кто-либо из сопричисленных к клиру, или мирянин, не имея никакой настоятельной нужды, или препятствия, которым бы надолго устранен был от своея церкви, но пребывая во граде, в три воскресные дни в продолжении трех седмиц, не придет в церковное собрание: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения» (80-е правило).

Согласно данному постановлению, отлучению подлежат все члены церкви, не присутствовавшие без уважительной причины на богослужениях в течение 3 недель. Можно представить, что бы сегодня произошло с церковью, решись она послушно применить хотя бы это одно-единственное правило. Но православная церковь не желает следовать ни этому каноническому решению, ни многим других соборным правилам.

Андрей Кураев так же упоминает о множестве «давно забытых церковных правил. И никакого внятного и тем паче "официального" объяснения тому, почему из нескольких сот церковных канонов действующими признаются лишь несколько десятков – нет» («Простите, но это про меня. Часть 1»).

В другом случае Кураев высказывается еще более откровенно: 
«Никогда в истории церкви не было момента, когда все правила в церкви применялись бы. Не было "золотого века" […] Итоговая православная формула: наш рецепт обращения с каноническим преданием очень странный – мы ничего в канонах не меняем, но и исполнять их не собираемся. Это, конечно, странно, но это факт» (Андрей Кураев «Парадоксы церковного права»).

Читая эти и многие другие подобные им заключения представителей православной церкви, становится очевидной поспешность и необоснованность заявлений некоторых лиц, утверждающих, что истинность церкви доказывается незыблемостью канонических решений Вселенских соборов. Если бы это было так, то чем объясняется игнорирование самой же церковью этих «незыблемых» канонов? Если решения соборов «непреходящи», то как понять их абсолютную недееспособность для более поздних поколений христиан? Или сами каноны являлись вовсе не незыблемыми и непреложными, или церковь, не желающая их исполнять, уже не может претендовать на звание «истинной»? Так или иначе, но тех, кто связывает понятие истинности поклонения с признанием и соблюдением соборных канонов, данные факты однозначно дискредитируют.


Не менее парадоксальная ситуация складывается и с догматическими положениями Вселенских соборов. По большому счету, утверждаемых соборами догматов было не так уж и много; как правило, они касались разработки Символов веры (I - III Вселенские соборы), утверждения основ тринитарной концепции, разрешения христологических споров и осуждения ересей. Из других наиболее ярких соборных решений догматического плана можно отметить установление догмата о Пресвятой Богородице (III Вселенский собор, Эфес, 431 г.) и противостояние иконоборчеству (VII Вселенский собор, Никея, 787 г.). Собственно, это и есть все главные догматы, выработанные Вселенскими соборами.

«Дело в том, что у Церкви есть вера. Эта вера вкратце резюмирована в «Символе веры». И условие принадлежности к Церкви есть согласие с этим «Символом веры», текст которого был выработан в середине IV столетия н.э. Предполагается, естественно, что это еще и согласие с Библией, это понятно, и с последующими толкованиями «Символа веры» Вселенскими Соборами. Но вот, собственно, и всё. Вера Церкви по большому счету выражается двумя словами: «Христос Воскресе!». Ни в текстах Священного Писания, ни в канонах древней Церкви ничего не сказано, что по каким-то иным вопросам Церковь должна что-то предписывать своим членам, и те обязаны эту сообщенную им позицию транслировать дальше и соглашаться с ней. Мы понуждены к согласию только в вопросах догматических. А догматы Православной Церкви – они о Небе, они не о земле. Святой Григорий Синаит давно еще сказал, что «чисто исповедовать Троицу в Боге, и двоицу во Христе – в этом я вижу предел Православия». То есть вся православная вера – она на пальчиках выражается: Троица в Боге – Бог, Отец, Сын; и двоица во Христе – Божеское и человеческое начала во Христе, в одной личности. Вот это православная вера» (Андрей Кураев «Простите, но это про меня. Часть 1»).

Исходя из вышеприведенной информации возникают вопросы: как можно говорить, что позиция православной церкви не отражается в ошибочных высказываниях «святых отцов», а только в официальных догматах, принятых на Вселенских соборах, если сами по себе соборы выработали относительно небольшое число этих самых догматов? Как в этом случае церковь ориентируется на «официальную позицию» соборов, если учитывать, что православие признает только первые 7 из них, при том, что последний собор датируется аж 787 годом? Кто тогда формировал в течение последующих 1200 лет догматическую позицию церкви по вопросам веры, если дальнейшие Вселенские соборы православная церковь не признавала (считая их соборами католическими)? Почему на вопрос «Чему учит православная церковь?» клирики ссылаются не столько на догматы и каноны Вселенских соборов, сколько на «святоотеческие» высказывания? Почему, формально акцентируясь на авторитете Вселенских соборов, церковь в реальности отказывается от исполнения их многочисленных канонов, имеющих «непреложный статус» и не отмененных до сих пор? Значит ли это, что статус «истинного поклонения» не обязательно должен быть связан с неукоснительным исполнением соборных канонов? А если это не так, то не означает ли игнорирование православной церковью канонов Вселенских соборов, что она (по крайней мере, в своем нынешнем виде) отступила от истинного поклонения? Согласны ли вы, что, согласно канонам, клир, игнорирующий исполнение всех принятых Вселенскими соборами правил, обвиняется в отступлении и подлежит анафеме? 

Кроме того… 

Если, по мнению католической или православной церквей, наличие несбывшихся ожиданий эсхатологического плана однозначно говорит о ложности поклонения той или иной конфессии, то как быть в этом отношении с самими католической и православной церквами? (Примеров всеобщего ожидания конца света, с установленными ими датами, но так и не исполнившимися, как можно было убедиться, в истории имелось предостаточно). Если бы ошибочные даты устанавливали некие отдельные личности, не имевшие поддержки церкви, то с этим было бы все понятно. Но как быть с примерами 1037, 1492 и 1666 годов, которые на Руси публично муссировала православная церковь, связывая их с датами Второго Пришествия? Можно ли говорить, что эти даты провозглашала не православная церковь, если их отстаивали клирики, официально занимавшие высочайшие чины «архиепископов», «митрополитов» и иных православных духовников, а также те, кого церковь именует «святителями», «преподобными» и «чудотворцами»? Вменила ли православная церковь таким лицам вину в широком распространении «лжепророчеств»? Если подобные взгляды, как пытается убедить церковь, были лишь их частным мнением, то разве оно не должно было оставаться лишь их мнением? Тем не менее, высшее церковное сословие напрямую содействовало убеждению в таких датах «конца света» всего населения Руси – не служит ли это основанием для обвинения в «лжепророчествах»? Если православная церковь не имеет ничего общего с распространением идей о «конце света», то почему пасхалии были рассчитаны ею только до рокового 1492 года, а также сопровождены соответствующими комментариями о возвращении Христа в том году?

Послесловие

«Православная Церковь никогда не ставила знака равенства между святостью и непогрешимостью», - писал знаменитый русский богослов Л.А. Успенский («Богословие иконы православной Церкви»). Но означает ли это, что данный принцип православная церковь применяет исключительно и только к самой себе? То, что простительно православию, недозволительно инославию? Если так, то это уже выглядело бы ярким примером двойных стандартов…

Во второй части статьи из серии «Об ошибках и недостатках» мы рассмотрели многочисленные примеры из истории православной церкви, свидетельствующие о том, что заблуждения не обошли стороной и ее. Ошибки церкви, в том числе и эсхатологического плана, выражавшиеся в установлении различных дат Второго Пришествия Христа, затрагивали не только саму церковь, но и широкие народные массы, и даже правителей Руси. Все эти даты так и остались не исполнившимися, что, впрочем, не заставило самих православных клириков назвать себя лжепророками. В виду этого выглядит довольно странной позиция ряда православных активистов судить об истинности/ложности других христианских конфессий непосредственно по факту их не исполнившихся эсхатологических ожиданий (Сравните Мф. 7:3-5).

Впрочем, целью данного исследования так же не является стремление судить о правильности отдельно взятого поклонения по фактам, так сказать, «наименьшего» количества допущенных им ошибок. Это было бы неразумно. Даже апостольское собрание I века не было лишено заблуждений и недостатков, о чем подробно обсуждалось в первой статье. Наоборот, задача этого исследования – показать необоснованность подобных критериев к суждению, так как в данном вопросе свободу речи вряд ли кто может иметь (Иак. 3:2). Практически все церкви с более-менее длительной историей существования имеют в своем багаже достаточно печальных примеров заблуждений, что не дает им права обвинять в подобных или даже куда меньших по значимости ошибках другие конфессии. Это относится и к такому религиозному движению, как протестантизм. Данной теме мы посвятим следующую, третью часть исследования из серии «Об ошибках и недостатках».